Анекдоты со Штирлицем

Штирлиц шел по Берлину и увидел на стене надпись "Штирлиц — дурак". Только он один понял, что ему присвоено звание Героя Советского Союза.

Штирлиц зашел в туалет, вытащил карандаш и написал на стене:
— Мюллер — скотина.
Это была первая надпись, сделанная советским солдатом на Рейхстаге.

Шелленберг знал:
— Штирлиц — агент советской разведки, но он медлил с арестом, так как ему было жаль терять такого исполнительного и толкового сотрудника.

Мюллер разговаривает с Шелленбергом. Рядом стоит Штирлиц.
— Опять он здесь торчит, — раздраженно заметил Мюллер.
— Давно? — поддержал разговор Штирлиц.

— В любой компании Штирлиц сразу же становился заводилой.
— Водила был его телохранителем.

— Штирлиц рассказал пошлый анекдот и вогнал Мюллера в краску.
— "Смотри, какой чувствительный",— подумал Штирлиц и закрыл бочку.

Штирлиц в третий раз терял передатчик и его весь вечер бил озноб. Озноб был радистом, и без передатчика ему было нелегко.

Мюллер:
— Штирлиц, на заднице Евы Браун обнаружены отпечатки ваших пальцев. Как вы это объясните?
— Я—то объясню. А как вы объясните, как вы их там нашли?
— Я всегда жалел, Штирлиц, что вы работаете не у меня.

Штирлиц и Мюллер стреляли по очереди. Очередь редела, но не расходилась.

Внезапно в городе исчезло спиртное и Штирлиц понял, что в этот раз Центр прислал на связь Ельцина...

Борман мирно спал. Вдруг в дверь его квартиры кто—то настойчиво постучал. Открыв дверь, Борман увидел человека в шинели, валенках, буденовке и ППШ за спиной.
Человек сказал:
— Слоны идут на север...
— Слоны идут на х...! А Штирлиц живет этажом выше!

Штирлиц не любил массовых расстрелов, но отказываться было как—то неудобно...

Штирлиц сел в машину и сказал Кэт:
— Трогай!
Кэт потрогала и сказала:
— Ого!

— Увидев в очередной раз радистку Кэт, Штирлиц решил тряхнуть стариной.
— Старина трясся, но подниматься отказывался.

— Штирлиц никогда не испытывал ностальгии по Родине. Он привык к Германии, полюбил баварское пиво, ездил на "Мерседесе", разговаривал и даже думал по—немецки.
— Но вокруг было так много советских шпионов, и Штирлицу поневоле приходилось притворяться, что он с удовольствием пьет "Столичную", курит "Беломор", жрет тушенку и тоскует по русским березкам...

По всему военному Берлину раздавались душераздирающие крики:
— Муттер! Муттер! Муттер!
— Рамштайн приехал, — подумал Мюллер.
И только Штирлиц знал, что это радистка Кэт готовится к предстоящим родам.

Проходя по коридору, Штирлиц слегка толкнул дверь кабинета Бормана. Дверь не открылась. Штирлиц толкнул сильнее. Результат тот же. Тогда Штирлиц разбежался и саданул в дверь плечом. Дверь не открылась.
— Заперто, — решил Штирлиц.

Штирлиц заложил ногу за ногу. На следующий день Ногу—за—ногу забрало Гестапо.

Штирлиц, Борман и Гитлер играют в преферанс.
Штирлиц:
— Сталинград.
Гитлер:
— Как, опять?!

Мюллер вызывает Штирлица.
— Штирлиц, где вы были в 1938 году?
— С вами, шеф, в Испании.
— А в 1928 году?
— С вами на КВЖД...
— А в 1918 году?
— Василий Иванович?
— Точно, Петька!