Многие товарищи повесили нос. — Бросьте, товарищи! Очень не умно-с.
На арену! С купцами сражаться иди! Надо счётами бить учиться. Пусть «всерьез и надолго», но там, впереди, может новый Октябрь случиться.
С Адама буржую пролетарий не мил. Но раньше побаивался — как бы не сбросили; хамил, конечно, но в меру хамил — а то революций не оберешься после.
Да и то в Октябре пролетарская голь из-под ихнего пуза-груза — продралась и загна́ла осиновый кол в кругосветное ихнее пузо. И вот, Вечекой, Эмчекою вынянчена, вчера пресмыкавшаяся тварь еще — трехэтажным «нэпом» улюлюкает нынче нам: «Погодите, голубчики! Попались, товарищи!»
Против их инженерски-бухгалтерских числ не попрешь, с винтовкою выйдя. Продувным арифметикам ихним учись — стиснув зубы и ненавидя. Великолепен был буржуазный Лоренцо. Разве что с шампанского очень огорчится — возьмет и выкинет коленце: нос — и только! — вымажет горчицей.
Да и то в Октябре пролетарская голь, до хруста зажав в кулаке их, — объявила: «Не буду в лакеях!» Сегодня, изголодавшиеся сами, им открывая двери «Гротеска», знаем — всех нас горчицами, соуса̀ми смажут сначала: «НЭП» — дескать. Вам не нравится с вымазанной рожей? И мне — тоже. Не нравится-то, не нравится, а черт их знает, как с ними справиться.
Раньше был буржуй и жирен и толст, драл на сотню — сотню, на тыщи — тыщи. Но зато, в «Мерилизах» тебе и пальто-с, и гвоздишки, и сапожищи.
Да и то в Октябре пролетарская голь попросила: «Убираться изволь!»
А теперь буржуазия! Что делает она? Ни тебе сапог, ни ситец, ни гвоздь! Она — из мухи делает слона и после продает слоновую кость.
Не нравится производство кости слонячей? Производи ина́че! А так сидеть и «благородно» мучиться — из этого ровно ничего не получится.
Пусть от мыслей торгашских морщины — ров. В мозг вбирай купцовский опыт! Мы еще услышим по странам миров революций радостный топот.