В той Щемиловке – тошна б, Каб не флаг над ней штабной – Полка марковского – штаб. Черный с белою каймой
Флаг над штабом. Рок над флагом.
Кресток бел, серпок ал. Перекоп – перевал – Руси – наковальня! На валу – дневальный, Под дневальным – гнезды, Над дневальным – звезды. Звезды непросчетные. Гнезды пулеметные.
ДНЕВАЛЬНЫЙ
Стан прям – одни ребра – Бог – раз, а два – Марков. Иван? Сергей? Федор? Москва? Тюмень? Харьков?
Никто. Безымянный. (За битовку с Троцким Кресток деревянный Взял.) Марковец – просто.
Казак? студент с Бронной? Особая каста. Не граф, не барон, не Князь. Марковец – баста.
Отколь? ото Всюду – Руси. Тюмень – Пенза – Земляк? – стрелять буду! Земляк? – плати тем же!
======
Жена мужа кличу Из Вятки в Тавриду – Дневальному – слышно, Дневальному – видно.
Ни тропы ни ямы Такой заповедной – Дневальному – знамо, Дневальному – вемо.
Одни между Русью Святой и Тавридой. Жена мужу снюся – Дневальному – видно.
Всё взад-вперед. Тыщу б Покрыл – каб по шпалам. Что львшце по рвищу – Дневальный по валу.
Счет выходит. Станцья. И вспять, шажком бравым. И Крым, земля ханска, То влево, то вправо.
– «Повыжжем, повыбьем Волчищу из хлева!» И Русь, страна Дивья, То вправо, то влево.
Так – вправо, сяк – влево. Путь долог, час добрый! Поэт, гляди в небо! Солдат, гляди в оба!
За – ветной боевой – Блин с черною каймой – Фуражки не порочь: Режь, ешь глазами ночь!
Простиранной в поту, Прострелянной в боку – Рубашки не засаль: Режь, ешь глазами даль!
Солдату не барыш – Башка! были бы лишь Погоны на плечах! Ешь, режь глазами шлях!
– Одна, а завтра две – На левом рукаве Нашивки не бесчесть!
Русь: есть глазами есть чтó… – Эх, коль буду жив, Ma – линовый налив! Огурчики свежи – Не ешь глазами – жри
Ночь! – Ночь-моя-ночлег! Рос – сийский человек, Один да на бугру – Не ем глазами – жру
Русь.
СИРЕНЬ
Чертополохом (бело-сер, У нас, в России – синь) За провиантом – офицер. (Степь, не забыть – полынь.)
На худо кормленном (сенцом!) И жилистом, как сам, Неунывающем (донском Еще!) как все мы там.
Под комиссаром шел бы – гнед. Для марковца – бел свет: У нас теней не черных – нет, Коней не белых – нет.
Чертополохом – веселей, Конь! Далекó до кущ! Конечно белого белей Конь, марковца везущ!
Солончаком, где каждый стук Копыта: Геродот – В одноимéнный валу… – внук У вала: городок.
Вал – наш, а городок – ничей, И посему – вещей Закон – чумы, сумы нищей, Щемиловки – нищей.
Так в этот самый – меловой И вымерший, как чум – За провиантом – верховой. Строг, не скажу – угрюм.
С лицом Андреевым – Остап, С душой бойца – Андрей. Каб сказ – Егорьем назвала б, Быль – назову Сергей.
Так и останутся – сторон Спор – порастет травой! – Звездоочитый чертогон, Такой же верховой…
Так и останутся – раздор В чертополохе – цел! – Звездоочитый чертобор, Такой же офицер…
Вокруг ковыль шумел и сох, Сиваш молчал и гнил. Чтó всех не переполошил Чертей, чертополох?
======
Проще бы хлеба просить у стéпи Лысой – не совеститься б хоша! Проще бы масла просить у мыса В море, и сала у Сиваша!
Эх, любо-дорого – к нам как в гости Bcé-то, да в хату-то в нежилý! Коли за твóрогом – на погосте Больше, за яйцами – на валу
И почаще, и получше! Закидал народ дворян! – За барашком? Брось, поручик! Каждый сам себе баран!
Коли хлеб простой – пирожным Стал! Да с места не сойти, Коль хоть столько… Сóльцы – можно. Не изволите ль сольцы?
– Ну что, поручик? Новости? Чиновники, чиновницы…
– До ниточки – ни денежки… Припев: на вас надеемся!
Нам краше Пасхи, Рождества… На вас, на вас надежда вся – Ад – двух огней промежду! Вы – вся наша надежда!
И стонет быт, и вторит поп: – «Отстаивайте Перекоп!»**
Для обывателя – ларец, А для хозяйки – вазочки. – Уйдете – пáгуба-зарез! – Как у Христа за пазухой!
Не видят, черствая душа, Как эта пазуха тоща, Все ребрышки наперечет – Что у конька морского! А все ж всю Русь-святу несет За пазухой… – Христовой.
======
Понастучавшись, не при чем, (У нас в России – всем!) С пустым мешком и животом, Вдоль прободенных стен…
Кусочка хлеба не дадут – А завтра жизнь отдашь За них! Терпи, терпи, верблюд! Молчи, молчи, Сиваш!
Звени, звени, чертополох! …Добро бы – на бобах, И не несолоно, а ох Как солоно… – бабах! –
Взрыв! Врассыпную, как горох! Как с граху – воробки! По городам переполох, Ребята – в городки
Играют. (Почвеннее нас Растите, крепче нас!) Последний двор. (В последний раз, Конь!) – «Есть кто?» – «Се – ей – час»!
– За продовольствием. – Поесть? – Нет, с валу, значит… – Что-с? – …за продовольствием: чтó есть – Коль есть чтó… – Разве – слёз
Вам, господин поручик? Шью, Бьюсь, корочке раба… – Не подаяния прошу: Плачý. – Рады бы – да –
Когда самим-то негде взять! Две: день сказать и ночь? С глазами плакальщицы – мать, И песенницы – дочь.
Глядит: не с неба ли с конем К нам перекочевал? Сей – за свининой? за пшеном – Сей? Ну и кашевар!
Такому б пó душу грешнý Встать – в жизни смертный час! – Тогда прощения прошу. – И мы (вдова) – и нас –
Дитя… Откуда-то – востер Клинок! – крик лебедин. Последний двор, за ним простор. – Постойте, господин
Поручик! (Вольная у чувств Речь, раз сирень цветет!) И целый сук, и целый куст, Сад целый, целый сот
Сирени – конному в загар, В холст бело-лебедин. Последний двор (посильный дар)… – Прощайте, господин
Поручик! Не до женских глаз. Лазорь – полынь – кремень… И даже не оборотясь, Коню скормил сирень.
БРУСИЛОВ
Не то чайки, не то сóколы – Стали гости к нам залетывать. – Отколь, стайка? Куда, аистова? – …Прямо нá голову сваливаться. Кидай заступ! хватай птах!
– «Перешел границу лях!»
Криком через всю страницу: – «Враг переступил границу! Всем, кто сердцем не застыл, Зов: не ударяйте в тыл – Родине! одних – питомцы – Нив! Свои люди – сочтемся! Что за пря через плетень? Лях: единая мишень Для единого прицела, Добровольцы! Офицеры Русские! Смиривши контр- Страсти – все на польский фронт!»
Море трав, По ним – вихрь: – Прав-то – прав: Лях-то – лих!
Бури взмах По лесам: – Враг не лях: Комиссар!
Спасибо, Брусилов, за лесть и честь! Но Бог упаси нас! Доколе есть Кровь в жилах – и слезы у матерей! – Умрем – не забудем у тех дверей Час за часом, за часом час Ожиданья. – Идет? – Отказ.
Вся молодость края тебя в вожди! Как мы тебя ждали – так ты пожди! Казенного зданья и дождь, и дрожь… Как мы тебя ждали – так ты пождешь: Не дождешься – как лбами вниз – Мы Вожата не дождались.
Не принял командованья над той Дружиною! «Банды» – ведь тáк братвой Советскою прозваны за труды? Зачем же бандитов в свои ряды Призываешь? За что, бр’т, бьюсь? Ведь и звука-то нету – Русь!
Цыть! Буде толковать! Не быть и не бывать, Чтоб русский офицер – Да за Рэсэфэсэр!
Русь – где мы: Нынче – Крым. Русь есть мы: Мы – чтоб – к ним?!
Чей-то, мýку Усмешкой скрав, Рот, без звука: – А нý-ка – Прав?
Ваша власть, ребята, – зычная: Оплеухи, зуботычины. Тебя в рыло, а ты: слушаюсь! Караулы-с, оплеушины-с. А сверх всех тебе глава – Жена прапорщикова.
Ваша власть, ребята, – тяжкая. Наша – с шутками, с поблажками. – Да жива ли уж? да жив-то ли? – С перемежками, с побывками. По младости своея – К людям – жалостливая.
Врешь – «передовые линии»! Медведями село кинули, И ворóтитесь медвéдями. …С представленьями, с комедьями… Кидай блин-то! хватай шлык!
Вечор – прапору денщик, С утра, хамское отродие, Сам – Высокоблагородие!
Белый скок, белый штан – Думал – тут – ан уж там! Белый блин, черный кант, – Цельный фронт арестант!
Цель ясна, даль ясна. Вал без сна, враг без сна. Им не лечь, нам не лечь. Ночь как день, луч как меч.
Мы-то – в тьмах, враг-то – гол. Как у бабы – подол Задираем у всей – Виды видывавшей! – Дали. Грех. Сверху – зрак: – Каин! – Здесь! – Каин, брат Где твой? Хриплым, как наш, Гласом: – Брату не страж.
Ангел: тру – у! Спящий: чу! Так, на полном свету, В тел и дел естестве, Встанем – те, встанем – все:
Безымянные – гранды – гении – Всé – от Врангеля и до Ленина! (И Деникин, Антон…)
…Глянем мы – грянет он. Полосы меловой Эхо: выстрел двойной.
– Одна трата! – То-то оно-то! Две гранаты: Два перелета.
Так до алой самой до зорьки – Мимо вала – В Школьную Горку.
Новый взрыв, новый сноп. Жив и здрав Перекоп – Что дитя в пеленах! В сотый раз перемах!
Молим всé: – милый, всю Степь, во всю широту Светлотой замости! Догляди до Москвы!
Низложи гробового врана На главе звонаря Ивана!
КАНУН
День – сон или явь? – Ну-с, братцы, поздравь! – С чем? – С тем, с чем и вас: В час. Тайный приказ.
Взрыв. Искра в овин! – Шш… только двоим Вам! Всюду-везде: – Шш… только тебе…
Вам… Сáм только лишь! Вслед танкам? да ты ж, Я ж. Конница – в тыл… (День: сгнил – не забыл!)
А лица солдат! В Сочельник – ребят: Глаз скашивают, Не спрашивают.
Губу закусив – Что сласть-чернослив, Скарб связывают, Не сказывают.
Как есть тебе тюк! Шальной каб не вдруг Смех, спирт-нашатырь – Ноздри во всю ширь!
======
Страстнее свиданья, Светлее заутрени… От вала – и дале – От хутора к хутору –
Царей – царей – царей – царей Русь, всё ради тебя! Скорей! скорей! скорей! скорей! Ну-с, – всё ли, господа?
Махорка? есть! На шее крест?.. В карманах письма шелестят… Последний трепетный присест. В последний раз последний взгляд
– И юнкер с краешку присел – Хозяина – на дом: На ворох казначейских дел – В одном, мешки – в другом.
(Досóчку в полку обратя – Вот радовались-то!) Пустую полку для бритья, – Осколки жития Солдатского… А дальше – ночь, А дальше – дичь, а дальше – степь. А дальше – сметь! А дальше – мочь! Последняя вязанка в печь…
И чай, и чай внакладку, – А? сколько не пивал? Последняя оглядка На вал – пропал – провал.
Веди, веди, Егорка- Свет – карты поперек Родной! У Школьной Горки Пока что – фонарёк
Горит. – В чернильной, смольной Ночи – мечты игра: – Эх кабы вместо Школьной – Поклонная Гора!
Но до Горы Поклонной – – Эх! – Вдруг, в двух шагах, как слон Колышащийся… Колонна – Стоп. Прибыли. Батальон.
В луче фонаря, под самым Курганом – как маг – как мист – К каким-то богам незнамым Взывает телефонист.
Шип – и сызнова… Сап – и сызнова… Храп – и сызнова…
– Штаб дивизии! – Штаб дивизии! – Штаб дивизии!
(Последнего могикана – Зов!) Вдоль телеграфных свай – Безлицые великаны С тенями по самый край
Земли. Всю, всю покроем Телами – вслед теням! Делами! Полк – покоем. На середину (сам –
Храм!) к сапогам и к поту Привычный – полевой – – Та ж пахота – пехота! – Священник полковой.
– Братья, вот она Ставка крайняя! Третий год уже Авель с Каином Бьется. Пройдено Сколько сот Верст? А родина Третий – ждет.
Вспомним: «нáш Елец!» Вспомним в Кромы тот Въезд! Но тяжкие Были промахи, И, дорогу окровеня, Золотого взамен Кремля –
Крым. Зовет же вас Вся Русь богова – Добровольцами! Волю ж добрую, Братья! В вечный град –
Вербный въезд! Крепко меч держа, Крепче – крест, Ветвь… Не вóроном В белом кителе, Божьим воином, А не мстителем – В бой! – Так радуга гонит грусть. – Да возрадуется вам Русь!
Белый пó черну в тьмах Взлет: фуражечный взмах. Всего множества вздох.
– Да поможет вам Бог!
Дико? После постигнете! Рядом с спящим противником (Завтра – долг того требовал – Что бы ни было…) – не было Кротче нас.
Отче Наш!
Но – второго естества, Дела речь и мира речь – В речь духовного отца – Отца-командира речь, Пол – ковника седá:
– Всей родины судьба, Чтó – наша! Миллионов He-красных, не-зеленых, Чтó – наша! Поколений – В у – даче боевой!
Командиры батальонов! Разводите батальоны Приготовьтесь к выполненью За – дачи боевой!
А первые в битве бьются – Сердца. До ушного звону! Вполголоса подаются Команды, и батальоны Расходятся. – Тихо. – Выход, Ты?! – Что? – Да не может! – Есть. Бр’т! Огненная шутиха –
Вверх! Раз! Ну и два-с! И несть Им счету. Твоя палитра, Ад! Вдруг – не в ушах – в груди – Звук: – Проволока проби – и – та! Проволока проби – та проволока! Кто не был – Тот нé жил. До мига, когда все небо Мигало, а мы так не Сморгнули, до звезд – столь ярких, Что – свет или слезы льешь? Эх, млад-командир-свет-Марков- хват – ты-то не дожил что ж?!
Стой! стой! В меховой папахе, В прос – той – Медведскую брал – Куртке – той! Вдоль пáхоты – пахарь – Не Толстой, Марков-генерал.
Млад! млад! Ни морщин, ни плеши. Хват – рад С чертом хоть с самим! Сол – дат: Вдоль пахоты – пеший. Сват, брат Марковцам своим.
Край – Русь! Нету перестарков! Нá, Русь, – Пока красовит! Мертв – бьюсь! То генерал Марков На – Русь – Марковцев своих.
Уши вырастут у безухого – Загудело запело забухало! Еще громче чем под рубахою Заработало забабахало. Справа слева все небо в заревах! «Воробьиная ночь» сказали б – бáх Барабах! – да кони ржут – Каб вообще говорили что-нибудь, Кроме: Господи всеблагий!
Господи всеблагий! Гос – по – ди! Помоги! Господи Помоги! Господи Помоги! Гос – по – ди!
Проволоки. – На Руси? – На Руси! Крым! уже за шеломяном еси.
======
Через день – катились вскочь Те – текай-откатывай! – Стало ведомо: в ту ночь Мая двадцать пятую
Семью тысячами – жив Бог! глядел-не смаргивал! – Бита нá голову их Девятая Армия.
В солоноводных Сивашах – Латышки, плачь об латышах! – Осиротили латышат, Перетопили – лотошат Ведь! никуды ж ведь! никаков Латыш – ни их, ни наш. Навеки вечные веков Слились: латыш: Сиваш.
_____________________ *Темные кипарисы! Мир чересчур весел. И всё будет забыто (нем.). **Всех не с винтовкой, не в строю, Всех: «моя хата с краю ведь: Коли снаряд – так уж в мою!» Вопль: отстояв – отстраивать. (Прим. М. Цветаевой.) ***Подразумевается: мечта наша (прим. М. Цветаевой).
Начат 1-го августа 1928г., в Понтайяке (Жиронда) Кончен 15-го мая 1929г., в Медоне (девять лет с майского Перекопа)
Переписан в эту книжку 5-го – 8-го сентября 1938г. в Dives-sur-Mer (Морском Диве) – Calvados.
======
Последнего Перекопа не написала – потому что дневника уже не было, а сам перекопец (который коню скормил сирень – «а может быть это была яблоня – не знаю» – так что за сирень не отвечаю, за скорм – да) к Перекопу уже остыл – а остальные, бывшие и не остывшие – рассказывать не умели – или я не понимала (военное). Так и остался последний Перекоп без меня, а я – без последнего Перекопа. – Жаль.
МЦ.
ПОМЕТКИ
ВАЛ
Была суха, как прах. Прах – славянское порох.
Нудá – нудá – нудá… От нудить, существительное.
Земля была – перед грозой Как быть должна земля – то есть: земля была как должна быть перед грозой земля.
Там перекапывалась – новь, Окапывалась – бывь. Там – на Перекопе. Красными перекапывалась новь, белыми окапывалась бывь.
– В тартарары тебя, тельца ласкова! («Всем! всем! всем!») Телец ласковый – Керенский. От долгого сиденья – оглядывались, вспоминали.
В тартарары с тобой – эх, не ты б-не ты! – Шло – шла – шли. Шло – всё, шла – Россия, шли – все мы.
Галлиполи: чан – дó полну Скорбей… Четверостишие о Галлиполи – заскок в будущее.
ДНЕВАЛЬНЫЙ
(За битовку с Троцким Кресток деревянный Взял) – то есть возьмет. Заскок в будущее.
– Тыщу б Покрыл – каб по шпалам… – то есть: тыщу бы верст покрыл, кабы шагал по шпалам, а не взад-вперед по валу.
И Крым, земля ханска, То влево, то вправо
и, дальше:
И Русь, страна дивья, То вправо, то влево – то есть – фактически – раз он все время поворачивается – то вправо, то влево от него. Но есть еще и другой смысл: земля ханска и страна дивья еще не решили.
СИРЕНЬ
Солончаком, где каждый стук Копыта: Геродот – Эту землю первый сказал Геродот, и вот она – имеющему уши – говорит его имя.
– А все ж – всю Русь-святу несет За пазухой… – Христовой. Многоточие, тире и перерыв строки – моя последняя проверка и окончательное утверждение. И, вот, двадцать лет спустя, повторяю: Христос на Руси в тот час укрывался за пазухой добровольца. Весь Христос – за тощей пазухой добровольца. Так было – и так будет – благодаря этим двум моим строкам. МЦ, Париж. 17 сентября 1938г.
У нас в России – всéм! то есть: всем дают (NB! последнее)
БРУСИЛОВ
Мы Вожáта не дождались. NB! Вожáта вместо Вожатого. (М.б. неоправданный) славянизм. Но мне нужно было именно это слово – и звук.
За что, бр’т, бьюсь? Ведь и звука-то нету – Русь! Это говорит не доброволец, а сказал бы доброволец, если бы им быть перестал (перешел).
Да жива ли уж? да жив-то ли? Жива ли уж – мать, жена, да жив-то ли – (деревенские) – он.
NB! к людям. (простонародное)
…С представленьями, с комедьями – подразумевается – наша власть.
ВРАНГЕЛЬ
Сказы и грёзы Явно превосходящий – этим дано и оправдано его Высокопревосходительство.
НАЛЕТ
Весь отрывок от «К каждому хвостку» до «бак бензиновый» имеет дать надежду, которой обвешены самолеты: пуды надежд, которыми обвешен каждый самолет.
ПРОЖЕКТОР
Белый блин, черный кант – здесь прожектор дан в виде добровольца (марковская фуражка). Вся главка Прожектор – только игра этого самого прожектора: света и тьмы.
КАНУН
Шш… только двоим Вам! Всюду-везде: – Шш… только тебе – подразумевается – говорю.
И просто бобер – Армейского крою, Военного пострига – бобрик (стрижка).
Ибо с нами Бог! Головы сдвинувши: – над картой, по которой уже мысленно идут.
Как сестрины руки – В предчувствии тех – руки любимой.
Тень на карту, следом – в пуд – Вздох, покашливанье такта – явление солдата. Последующая фраза о необходимости еще раз вычистить пулеметы доказывает, что солдаты давным-давно уже всё знают.
ПОСЛЕДНИЙ ЧАЙ (NB! моя любимая глава)
Сказать тебе в тай? В тай – тайком (народное).
Тем Турция – серп, тем Сербия – крест… – опережение событий: где кто – после той травы – ляжет. Турецкий серп и сербский крест как символы смерти.
А в сердце – Москва позванивает… А в сердце – Москва поваркивает… (надеюсь, что понятно, что:) – колоколами – голубями
Четверостишие, начинающееся: Просторы мчат – прошу без всяких знаков, ибо (прошу проверить) ни один не подходит. Это – скороговорка, имеющая дать вихрь.
ВЫХОД
Если будет когда-нибудь печататься, и во всяком случае, прошу произносить: Пешéчком – и – кишéчки
Интонационное указание: Махорка? есть! на шее крест? На шее крест? прошу произносить (т. е понимать) не: на шее – крест? а: на шее крест? То есть как будто бы следовало: имеется ли?
На ворох казначейских дел – но свидетельству добровольца, с которого мой Перекоп писался, единственное чтение их все те сто дней было ворох казначейских дел. У моего добровольца – но это к делу не относится, а только так, к слову – была еще моя детская книжка стихов «Волшебный фонарь», с которой в кармане проделал все добровольчество – от первых дней Новочеркасска до последних Крыма.
не харкать – Людям (простонародное)
…Кипь через все краи – – ударение на и, вместо края.
И шагом – таким за гробом Идут – да за возом дров – – то есть так же тихо, бесшумно.
Земли… Всю, всю покроем Телами – вслед теням! (Надеюсь, понятно, что – своими!)
Делами! Полк – покоем то есть буквой П.
(Речь священника, NB! – живая) – Волю ж добрую, Братья! – подразумевается: – творите.
Четверостишие, начинающееся: Командиры батальонов равно как: Вполголоса подаются Команды, и батальоны Расходятся мною дословно, без малейшего изменения, взяты из записок моего добровольца, просто – списаны. Могу сказать почти то же о всем моем Перекопе, который писался тáк: слева – его тетрадь (крохотная, даже не тетрадь, а стопочка бумаги), справа моя – черновая, синяя, вчетверо большая. Если в моем Перекопе есть физические (фактические) ошибки – то виноваты стихи, из-за которых приходилось вводить посторонние делу понятия. И еще – моя безнадежная неизлечимая военная слепость. Писала вслепую, зная только чувства и ближайшие предметы. Писала как те – шли.
Стой! стой! В меховой папахе… – видение (убитого) генерала Маркова, ведущего на Русь – «марковцев своих».
Крым! уже за шеломяном еси! – шеломяном – курганом. В Слове о Полку Игореве – Русь уже за шеломяном.
======
NB! А может быть – хорошо, что мой Перекоп кончается победой: так эта победа – не кончается.
======
Если когда-нибудь – хоть через сто лет – будет печататься, прошу печатать по старой орфографии.