— Какие сердечные люди эти регионалы! — говорит одна старушка другой. — Вызвали Тимошенко в ГПУ — у Анны Герман инфаркт. Арестовали Луценко — тут же у Бориса Колесникова инфаркт. — Да уж, — поддакивает другая старушка. — Зря только Ющенко вызвали в ГПУ — боязно мне за Виктора Федорыча, сердешного!

В 4 часа утра старушка звонит в милицию, ей отвечает заспанный дежурный: — Алле, у нас тут у дома напротив подозрительные личности. С черными бородами. — Ну и что, у моего начальника тоже борода. И усы. — Но у них автоматы. — А вы посмотрите повнимательнее – они в форме? — Да. — Вот видите, это наверно милиция. — Но они что—то сгружают в подвал. — А—а—а, это тогда ФСБ. У них, эти… как их… учения наверно опять. — Но у них зеленые повязки на лбу. — А что вы хотите, это организация серьезная – все продумано до мелочей. Э—э—э, но вы мне продиктуйте номер их машины на всякий случай. — Т34. — Больше ничего не написано? — Нет… — Тогда сейчас выезжаем.

По случаю приезда Брежнева в одну из братских стран был устроен орудийный салют. После второго залпа старушка спрашивает милиционера, почему стреляют. — Брежнев приехал, — отвечает тот. — Не могли, что ли, попасть с первого разу?

Час пик. Два наркомана сидят в троллейбусе. Подходит старушка. — Сыночек, и как вам не стыдно! Уступили бы место. Один начинает вставать. Другой ему: — Сиди, Серега! Я эту наколку знаю: — Ты встанешь — она сядет!

Древняя старушка приходит к врачу: — Доктор, у меня одышка. Врач, внимательно выслушав ее и не найдя признаков одышки, спрашивает: — А когда именно она у вас бывает? — Когда я бегом догоняю трамвай…

К врачу приходит старушка: — Доктор, у меня очень странная болезнь. Вот встану и стою, стою, стою...Сяду, и сижу, сижу, сижу... Лягу, и лежу, лежу, лежу... Доктор говорит ей: — Бабушка, видишь эту дверь? Открой ее и иди, иди, иди...

Старушка читает Библию. Подбежавший внучок спрашивает ее: — Ты что делаешь, бабуль? — Готовлюсь к последнему экзамену, внучек...

В загсе регистрирует развод супружеская пара весьма преклонных лет. — Между нами уже давно все кончено, — поясняет старушка, — но мы не хотели своим разводом доставлять неприятности детям. Вот и пришлось ждать, пока все помрут...

Умирающая старушка зовет свою внучку и говорит ей: — Послушай меня, внученька, я тебе завещаю свою ферму. Там 3 дома, 6 тракторов, 1 амбар, 1 курятник, 20 коров, 10 лошадей, 10 овец, 10 коз и 10 машин. Внучка: — Да ты что, бабуля! И где же находится эта ферма, о которой я даже не знала? — В Интернете.

— И за все эти годы, мадам, вы ни разу не подумывали о разводе? — спрашивает журналист старушку на золотом юбилее ее семейной жизни. — О разводе — нет. Только об убийстве...

У нас в доме такие хлебосольные старушки обитают, что редкий голубь долетит до середины двора. Так уже эти птицы мира отъелись, что предпочитают передвигаться пешком. Наверняка скоро начнут приставать по вечерам к прохожим, чтобы те голубей к месту ночлега доставляли.

Питер настолько культурный город, что там даже старушки в общественном транспорте сверяют паспортные данные, и младшая уступает место.

На суде прокурор спрашивает убийцу: — Подсудимый, объясните, почему вы, прежде чем взломать шкатулку, убили глухую старушку, спавшую в другой комнате? — А на шкатулке было написано: — Вскрыть только после моей смерти.

Старушка на рынке. — Почём гречка, милый? — А у тебя валидол с собой?

Окраина убогого села. По грязной улице ползет большой, сверкающий огнями городской джип. Проезжает последний покосившийся дом, упирается в упавший забор, за которым овраг, и замирает. Две старушки в фуфайках поодаль: — Семеновна, гляди, еще один с навигатором.